Французская дама-историк в Твиттере цитирует братские нежности из писем Месье и Людовика:
Месье - кому-то: "Желание быть рядом с королем привело меня сюда, и радость от того, что мы снова увидели и обняли друг друга, существенно помогла моему выздоровлению, поскольку нет братьев более близких, чем мы".
Людовик - Месье: "Вы наверняка не сомневаетесь, какую радость я испытываю при мысли о том, что скоро смогу снова вас обнять".

Конечно, неизвестно, что здесь искренне, а что на публику; по крайней мере, дама-историк принимает это все за чистую монету. А вообще, какая прекрасная тема исследования для французского филолога: язык писем того времени, фразеологизмы, клише, маркеры модальности и аффектов и т.д. С одной стороны, тогда действительно были принято выражаться весьма эмоционально, и обычное дружеское письмо легко принять за любовное. В то же время любовные письма, если судить, например, по тем, которые нашли в доме Монбазон, или по тем, которые за своих героев придумывал Бюсси-Рабутен, выглядят как нотариальные акты. Но даже поверхностный взгляд замечает определенные устойчивые фразы, и было бы интересно сравнить ситуации, когда они использовались, и отношения корреспондентов.

А по поводу родственных привязанностей Людовика вспомнилась одна смешная история у Сен-Симона. Дело было в 1707 году, во время неудачной Войны за испанское наследство, уже после разгромов Виллеруа и Таллара, когда Людовику волей-неволей пришлось поручить герцогу Орлеанскому, будущему Регенту, командование армией. А именно - в Каталонии, и воевал он удачно, и даже взял незабвенную Лериду. Короля это привело в неописуемый восторг.

читать дальшеКороль с удовольствием адресует Месье Принцу язвительные шутки по поводу Лериды
Месье Принц [Анри-Жюль Конде, сын Великого], но особенно Месье Герцог [Бурбон-Конде, внук Великого] и отчасти месье принц де Конти с величайшей завистью взирали на славу месье герцога Орлеанского. Особенно уязвляло их взятие Лериды, коей Месье Принц, несмотря на все свои таланты и бесстрашие, так и не смог овладеть и вынужден был снять осаду; такая же участь постигла и графа д’Аркура. Месье Герцог и Мадам Герцогиня [внебрачная дочь Людовика] не скрывали своих чувств, и Месье Принц также давал волю досаде. Я имел удовольствие слышать, как за обедом Король с язвительной радостью заговаривал об этом с Месье Принцем и с месье принцем де Конти, явно наслаждаясь их смущением. Он превозносил важность этой победы, разъяснял, как трудно было ее добиться, хвалил месье герцога Орлеанского и, не щадя их самолюбия, говорил, сколь лестно для последнего преуспеть там, где Месье Принц [Великий Конде] потерпел неудачу. Месье Принц [Анри-Жюль] в ответ лишь бормотал нечто невнятное, хотя обычно говорил без умолку, не давая прочим и рта раскрыть. Я стоял напротив него и ясно видел, что он вне себя от ярости. Месье принцу де Конти, рядом с которым я находился, человеку более мягкому и осмотрительному, разговор сей, намеренно продлеваемый Королем, был столь же неприятен. Просто для того чтобы не молчать, месье принц де Конти произнес лишь несколько слов, переложив основное бремя разговора на Месье Принца, который при всем своем уме и обаянии (коим он обычно блистал в беседе) на сей раз плохо справлялся со своей задачей. Разговор этот занял лишь часть обеда, ибо одна сторона отнюдь не выказывала готовности его поддерживать, но Король, не желая говорить ни о чем другом, ибо ему доставляло удовольствие унижать их, под конец повернулся к месье де Марсану, стоявшему почти что позади его кресла, и вновь заговорил с ним об успехе месье герцога Орлеанского в том, что оказалось непреодолимым препятствием для графа д’Аркура. Марсан был готов на все, лишь бы Король говорил с ним и лишь бы сам он мог что-нибудь произносить в ответ. Желая своими речами угодить Королю, он усугубил досаду и смущение Месье Принца, который более не произносил ни слова, хотя глаза его и все поведение выдавали еле сдерживаемое нетерпение. Должен признаться, что сцена сия, вызвавшая немало толков при дворе и в Париже, изрядно меня позабавила. Я очень жалел, что при этом не было Месье Герцога.