Сейчас читаю Дочь последнего дуэлянта и местами ржу в голос, в первую очередь потому, что там происходит (извините за модное слово) деконструкция женского романа - в основном благодаря присутствию в главных героях принца Конде, который вообще что хошь деконструирует.
Начало-то самое классическое - юная Изабелла де Монморанси, та, которой суждено впоследствии стать чуть ли не главной шалавой Фронды, влюбляется в своего блистательного и недоступного кузена, который мало обращает на нее внимания и называет ее Госпожа Серое Платье Черносливиной. И тут начинаются нюансы. Во-первых, кузен хоть и принц, но далеко не прекрасный, пусть и обаятельный, во-вторых, он хоть и обещан другой, но это меньшая из всех проблем, несмотря на то, что другая - это племянница Ришелье Клер-Клеманс де Майе, унаследовавшая безумие своей матери, к тому же малолетняя карлица. Принц (будущий Конде) в первую брачную ночь впадает в клиническую депрессию с горячкой, от которой едва не отправляется на тот свет, но даже когда он выздоравливает, приключения только начинаются. Этот романтический герой мечется между кучей прекрасных женщин, начиная с сестры, к которой испытывает отнюдь не братскую любовь, а в армии еще и поебывает товарищей по оружию, и эти товарищи, прорываясь в Париж, только добавляют хаоса в обстановку.
Да и ведет себя принц с Изабеллой, когда снисходит до нее, отнюдь не романтично, а очень по-солдатски, но не потому что абьюзер, а потому что балбес, и с дамами не умеет, и не хочет учиться.
Вот к примеру опять же классический штамп: Изабелла подвернула ногу в парке, а принц для начала пользуется ее неподвижностью для того, чтобы домогнуться, а когда она отказывает, он спрашивает: "У вас что, месячные?" Потом он все-таки берет ее на руки и несет в дом, но, как в полном соответствии с исторической правдой отмечает автор, Конде - юноша субтильный, энергия у него в основном нервическая, и надолго его не хватает, так что вскоре он начинает звать слуг с носилками. Романтический момент безнадежно испорчен, не говоря уже о том, что от него воняет, ибо в армии он неделями не моется, но к запаху, как пишет автор, Изабелле все-таки удается притерпеться. При этом она изо всех сил пытается продолжать его обожать.
Это все ужасно смешно и в то же время мило: у Бенцони еще весьма получается показать, что все эти люди, несмотря на свои титулы, замки, заговоры, политику и прочее, были все-таки родственниками и относились друг к другу соответственно.
Не знаю, что будет дальше, Бенцони часто начинает за здравие, а заканчивает за упокой, но пока ей удается скрашивать мне hard day's night.

Ну прелесть же:
цитатаПарижане, которые во всех событиях играли роль античного хора, распевали по этому поводу вот такую развеселую песенку... Не важно. по какому поводу распевали, они их по любому поводу пели, но сравнение с античным хором замечательное.